Главным героем ток-шоу в этот раз стал — Василий Николаевич Рысенков, член Союза писателей РФ (1997 г.), лауреат премии им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (2002 г.), победитель конкурса «Золотое перо России» (2009 г.), лауреат международного фестиваля авторской песни «НОРД-ВЕСТ» в номинации «поэт» (2011 г.), участник международного фестиваля поэзии в Литве (2004 г.), автор серии детских сказок «Королева Хомяков», юмористических рассказов и пяти сборников стихотворений, преподаватель Торжокского политехнического Колледжа Росрезерва.
Желающих задать вопрос гостю было много. Ребят интересовало мнение Василия Николаевича по различным жизненным аспектам и, конечно, его творчество.
Традиционный первый вопрос гостю прозвучал от ведущей ток-шоу Александры Евдокимовой, заведующей Деловым информационно-образовательным центром библиотеки:
— Василий Николаевич, согласны ли Вы с утверждением, что детям нельзя говорить неправду?
— Да. Не стоит подавать дурной пример. Ведь будет хуже, если дети начнут говорить неправду в ответ. Обещаю быть честным и постараюсь ответить на все вопросы, даже если они будут неудобными.
— Учитесь ли Вы чему-нибудь у своих учеников и меняетесь ли Вы со временем? – поинтересовалась Полина Павлова из гимназии №2.
— Стараюсь меняться. Возможно я, что-то и перенимаю от учеников. Человек учится всю жизнь. Всё, что окружает человека – учит его. Когда человек перестает учиться — он перестает развиваться, жить. Всё что окружает человека, подсказывает — в каком направлении двигаться и что делать. Например, есть вещи, которые я до сих пор плохо знаю. Компьютером владею на уровне пользователя. Почему-то эта техника у меня вызывает внутреннее сопротивление. Сейчас выросло кнопочное поколение. В качестве ответа на вопрос:
А ведь как-то крутилась планета и без Интернета!
Люди чаще в себя возвращались и в мир выходили.
Было столько же света, и врали не больше газеты,
А за окнами дали туманные плыли и плыли…
Наше утро сырое рекламным щитом не закроешь…
Только катится жизнь, непонятная, злая, другая…
Мы от искорки божьей прикуриваем порою,
Но всё реже и реже большие костры зажигаем.
Было в письмах бумажных ошибок значительно меньше.
И друзей настоящих в «сетях» вы найдёте едва ли.
Отличались мужчины не только одеждой от женщин,
Да и нормой пороки в России не называли.
Веткой благословляла берёза меня возле школы,
А над домом грибные весенние тучи кружили.
Мы в «индейцев» играли и жили без чипсов и колы…
Даже страшно представить: ну как же мы, бедные, жили?!
— Сейчас такое время, когда без этого уже не обойтись. Беда только в том, что используется вся эта техника часто не по назначению.
Анастасия Орлова из гимназии №2 поинтересовалась:
— Ваши школьные учителя как-то повлияли на выбор Вашей профессии?
— Безусловно. Моя первая профессия ученый-агроном, по сути, уже вымершая. Когда-то я закончил сельскохозяйственный ВУЗ, потом судьба меня занесла в преподавание, хотя литературой, поэзией занимался всю жизнь, немного писал и прозу. Мне повезло с учителем литературы — это Тамара Прокофьевна Кочнева, которая потом возглавляла музей А.С. Пушкина в Бернове. У неё были очень интересные уроки, некоторые из них она проводила в музее А.С. Пушкина. Она привила нам любовь к литературе и поэзии. Но у нас были и хорошие учителя биологии. Я очень серьёзно занимался биологией в школе, затем в ВУЗе.
Советская система образования была намного серьезнее и надежнее, чем современная. Если бы из неё убрать советскую идеологическую составляющую, то в ней ничего не надо было менять. Настолько была продуманная и надежная система с очень хорошо написанными учебниками. У нас было четкое системное образование. Я долго занимаюсь преподаванием и могу сравнивать. Советский троечник – это сегодняшний хорошист. А если говорить о грамотности — то хорошист с плюсом. Сегодня наблюдается безумное падение уровня грамотности. Это связано с тем, что люди перестали читать.
— Какие бы предметы Вы ввели бы в школьную программу? — спросила Дарья Павлова из гимназии №2.
— Я бы некоторые из неё вывел. Риторику сейчас преподают практически во всех школах. Если человек будет читать, ему риторика не понадобиться. Сегодняшнее учебное время тратят не продуманно. Надо увеличивать количество часов на литературу, русский язык, физику, химию, математику. А прочие предметы оставить как факультативы.
— Вы отец, педагог, что Вы можете сказать о современном поколении по сравнению с Вашим? Какие плюсы и минусы Вы видите? — поинтересовалась Анастасия Швец из средней школы №4.
— Большое отличие даже не между моим и вашим поколением. Те ребята, которых я учил 20 лет назад, отличаются от нынешних, тем, что у них речь была богаче, словарный запас больше, кругозор шире. Такие ребята сейчас тоже есть, но их единицы.
Наше поколение, воспитанное еще в советскую эпоху – это поколение наивных патриотов. Мы не были сильно заморочены советской идеологией, потому что когда началась перестройка, мы уже понимали, что многое нам лгали в школах и ВУЗах. Далеко не всё было так, как нас пытались убедить. Но слова Россия, Родина – были для нас священны. Мы были наивнее вас в плане взаимоотношений между полами. Наши головы не были забиты не нужными вещами, которыми забиты головы вашего поколения. Мы уступали лучшим из вас тем, что они знают, что им нужно. Мы не знали. Выбирали профессию по принципу: «куда кривая выведет». Потому что в советское время никто не оставался без работы. Лучшие из вас более целеустремленные, понимающие, что им нужно и более успешные в жизни. Если у человека есть цель и понимание к ней идти – он всего добьется. Мы слишком поздно начинали понимать свои цели.
— Много ли Вы стихов посвящали своей жене? И могли бы почитать? – спросил один юноша.
— Немного, но есть.
Притихла усталая. Спать ложись.
Дела задвигай и те, и эти.
Вечернее солнышко – наша жизнь:
И греет слегка, и не ярко светит.
В лесные зеленые сны свои
Тебя уведу я туда, где глуше.
И будут дослушаны соловьи,
И бархатный ветер пригладит души.
Узнала? Здесь наша с тобой страна.
Здесь принято медлить, мечтать и мешкать.
Сквозь слёзы росы улыбнется нам
Зеленая юная сыроежка.
Там светятся окна сквозь глушь и дичь.
Кукушка расщедрилась — нас жалея.
А в кресле Обломов Илья Ильич –
В хорошей компании веселее.
И чай подоспеет, и тёплый стих.
Туман спеленает деревья сада,
Вечернее солнышко на троих,
А больше то нам ничего не надо.
— Трудно ли писать стихи и откуда Вы черпаете вдохновение? – поинтересовалась Дарья Павлова из гимназии №2.
— Трудно, потому что не знаешь, когда это всё пойдет. Иногда бывает, что месяцами ничего не пишется. В стихах очень важно особое состояние, когда тебя, как говориться, «прёт» и ты понимаешь, что это получается. Настоящая поэзия рождается, когда твоей рукой, словно кто-то водит. Потом дорабатываешь, меняешь отдельные слова, самое лучшее получается сразу. Поэтому стихи писать трудно и легко одновременно. Но многое, что писалось в юности, я уже никогда не печатаю. К счастью, первую книгу издал в 30 лет. Потому что там были отдельные удачные моменты, образы, метафоры, но это были сырые стихи. Палка о двух концах. Когда ты молод у тебя нет еще мастерства, но есть энергетический запал и ты пишешь без оглядки, и, кажется, что каждая строчка хороша. Когда долго пишешь, работаешь, читаешь других поэтов — приходит мастерство. И ты понимаешь, что строки не хороши, когда в голове отсеиваешь: пойдет ли это или нет. А стоит ли марать бумагу, если заранее знаешь, что это уже за тебя кто-то сказал? Приход мастерства сопровождается ослаблением той самой энергии. Когда всё реже нравится то, что сделал.
Дарья Павлова из гимназии №2 спросила:
— Что Вы больше всего цените в людях, какие качества?
— Доброту, справедливость, открытость, искренность, когда человек не держит камня за пазухой и готов открыто разговаривать. Очень не люблю сплетников и людей, которые улыбаются, глядя в глаза, а за глаза говорят совсем другое.
Анастасия Швец из средней школы №4 поинтересовалась:
— Многие классики в своих произведениях использовали ненормативную лексику, также как это используют современные писатели, как Вы к этому относитесь?
— Если это не злоупотребление, а оправдано, продуманно, соответствует авторскому замыслу. Например, кто-то читал из вас Сергея Довлатова? Его проза – это еще советская эпоха, он умер в 90-е годы. Его здесь не печатали, поэтому он эмигрировал. С. Довлатов замечательный стилист, он в совершенстве владел русским языком. У него проскакивает ненормативная лексика, но у него это оправдано, потому что он это использует, чтобы передать живую разговорную речь. Пользуется он этим приёмом изредка и очень аккуратно. Не думаю, что использование ненормативной лексики в литературе, что-то прибавляет писателю, улучшает его прозу. Напротив – это показывает стремление хоть, чем-то выделиться. Когда у человека нет таланта, он придумывает разные способы, чтобы привлечь читателя. Сам не пользуюсь.
Гонитесь ли Вы за популярностью? – спросила Анастасия Орлова из гимназии №2.
— Нет. Мне, как любому автору, интересно, чтобы мои книги читали. Хотелось бы, чтобы у меня было больше читателей. Но я не ощущаю себя человеком публичным. Мне интересно общаться с молодежью, поэтому я согласился встретиться с вами сегодня.
Вот такой откровенный разговор с молодёжью состоялся у Василия Николаевича Рысенкова.
Виктория Пархоменко