Когда на свет появилась девочка с «пролетарской» фамилией Кузнецова, на советской эстраде набирала обороты популярности песня из далеких революционных времен: «Мы кузнецы, и дух наш молод, куем мы счастия ключи…». Она легко вписывалась в послевоенную атмосферу победившей страны, верящей в непременно светлое будущее. Это общее предощущение счастья для большинства сограждан было вполне личностным. Оно органично приживалось во многих семьях, в том числе и в семье, где родилась моя собеседница Наталья Сиротина (Кузнецова), известный художникдизайнер, заслуженный работник культуры РФ, почетный работник среднего профессионального образования, директор художественного колледжа имени А.Г. Венецианова.
Увы, время безжалостно развеяло иллюзии наших соотечественников, порой лишив их не только устойчивой опоры в настоящем, но и уверенности в завтрашнем дне. Тут, казалось бы, о счастье и речи быть не должно. Но именно о нем состоялся наш разговор с Натальей Сиротиной, которую это чувство сопровождает по жизни с детства. Возможно ли такое? – спросит читатель. Вот и я задался тем же вопросом:
– Наталья Георгиевна, неужели вы впрямь всегда ощущали себя счастливой?
– По большому счету, да. Конечно, были горечь утрат, разочарований, неудач. Но я никогда не роптала на судьбу, искренне полагая, что жизнь – великое счастье. Поверьте, это хоть и громкие, но не просто слова. Это мое убеждение, которое возникло еще в детстве и с годами только укоренялось, зрело и крепло.
– Вы хотите сказать, что ответ на извечный философский вопрос о смысле жизни нашли в столь наивном раннем возрасте?
– Нет, разумеется. Я, как, наверное, все мои сверстники, жила в мире детских фантазий, витала в придуманных сказочных облаках. Огромное спасибо родителям, которые никогда не делали попыток меня «приземлить». Они бережно относились к моим внезапно возникавшим духовным потребностям. Сначала поощряли увлечения танцами и хореографией, а когда вдруг проявилась тяга к рисованию, всячески способствовали ее реализации. Выделили одну из двух, самую большую комнату в нашей «хрущевке» под мои художества, пол которой тут же покрылся листами бумаги вперемешку с карандашами и гуашью. При этом родители терпеливо мирились с перманентным «творческим беспорядком» и не посягали на его неприкосновенность. Более того, они искренне любопытствовали, просматривая время от времени мои опусы.
Както мама показала книгу Некрасова, на обложке которой была изображена со спины наша бабушка. Помню мамино удивление: «До чего ж похожа! А ведь тебе было всего лет пять…».
– Выходит, ваша творческая судьба была предопределена и, судя по всему, Венециановка тоже не случайна?
– О, да, колледж для меня не только сфера профессиональных интересов, он – огромный пласт моей жизни, мое, если хотите, счастье. Здесь мы встретились с Константином Сиротиным, полюбили друг друга и создали крепкую, дружную семью. Мой муж прекрасный художникдизайнер, тонкий, интеллигентный человек. К слову, мы с ним из самого первого набора. Тогда, в только что открывшемся училище царила студенческая демократия. Помню, как голосованием определяли, кому достанется студенческий билет № 1, то бишь право обязательного попадания в историю нашей альмаматер. И выбрали Константина.
– Итак, ваш муж – студент № 1 училища, а вы директор № какой?
– Номер два. До меня была Нина Степановна Костенко. Ее колоссальная заслуга в том, что она сумела создать уникальный педагогический коллектив, в котором каждый преподаватель – самобытная и одаренная личность. Атмосфера взаимного уважения и доверия надолго поселилась в этих стенах именно тогда, в 1974м. Студенты и преподаватели свободно общались между собой, говорили то, что думали, и сообща решали, как жить и развиваться их общему дому.
– Что для вас означает директорство и как оно сочетается с творчеством?
– Прежде всего, это очень тяжелая работа, которая поглощает тебя целиком. Увы, желание творить редко совпадает с реальными возможностями. Руководить творческим коллективом – значит уметь находить золотую середину в общении с людьми. Из личного почти двадцатилетнего опыта работы на этом поприще выделила бы одно ключевое качество – терпение. Ведь у каждого, как правило, своя правда, и с этим нужно считаться. При этом, разумеется, твердо отстаивать свои позиции.
Приведу один пример. Я с трудом «выбила» деньги на обеспечение компьютерами дизайнерского отделения. За спиной слышу: лучше их потратили бы на ремонт протекающей крыши. Объяснила, что крышу, конечно, чинить необходимо, но потом, а ребят нужно учить сейчас, чтобы они были готовы к новым требованиям рынка труда. И теперь у нас современный компьютерный класс и классИнтернет.
– А что крыша?
– Господь одобрил мое упорство: послал ураган, который снес ветхую кровлю, и нам выделили средства из резервного фонда. Так что над нами уже не каплет.
– Что вы цените в жизни, в человеческих отношениях? И что считаете неприемлемым?
– То, что меня поддерживает в жизни, делает счастливой, можно выразить формулой – любить и быть любимой. Не важно – кого или что? Это ощущение, когда ты растворяешься в деле или в человеке и чувствуешь адекватную отдачу, испытываешь душевную гармонию. Без любви ничего не будет. А с ней – даже неудача все равно это опыт, это плюс, это стимул к развитию и совершенствованию.
Не приемлю зависть и мстительность. Особенно когда они исходят от человека, которого ценишь, которому доверяешь и считаешь своим единомышленником. Увы, были в жизни подобные разочарования в людях. Слава Богу, сама никогда никому не завидовала и не мстила. Наверное, еще и в этом мое счастье.
Виктор ЧУДИН
Фото Юрия СУРИНА
Добавить комментарий