Великий собиратель

Есть люди, которым хочется говорить спасибо, даже не зная их лично. Сделанное ими добро касается каждого из нас, кто заходит в музей.

С Валерием Сергеевым знакомиться было просто. Великий собиратель коллекции древней тверской иконописи в Центральном музее древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублёва (ЦМиАР) в Москве однажды позвонил и предложил приехать к нему в Ростов Великий. Это было шесть лет назад. К тому времени он уже в музее в Москве не работал, почти постоянно проживая в городе – жемчужине Золотого Кольца.

Валерий Сергеев – из старинной купеческой московской семьи. И московский до чрезвычайности человек. Причем старомосковский, несовременный. Несовременный искусствовед, музейщик и экскурсовод. С изящной, очень богатой русской речью, традициями в быту, непременным православием, причем совершенно естественным, не надрывным.

Сергеев – настоящее окно в круг русской церковной интеллигенции доперестроечной и перестроечной поры. Кого он только не знал… Три русских патриарха, высший епископат и духовенство, многие из советского руководства, музейщики и деятели культуры. А сколько простых людей…

Музей имени Андрея Рублёва, с которым связана жизнь нашего героя, профессионально занимался спасением древнерусского искусства. В начале 1960­х годов, рассказывал Валерий Николаевич, стала реализовываться программа по планомерному осмотру памятников древнерусской иконописи. Калининской областью лично он занимался особенно плотно.

– Тогда было проще и сложнее одновременно, – рассказывает Валерий Сергеев. – Мандат Министерства культуры позволял получить доступ к складам и подвалам, где иконы часто хранились в полном небрежении. С другой стороны, брать вещи моложе XVII века нам не разрешалось.

Почти вся коллекция древней тверской иконописи в ЦМиАР (несколько десятков вещей – все теперь хрестоматийные шедевры) так или иначе прошла через его руки.

Сергеев – чрезвычайно живой человек, и рассказ у него всегда наполнен множеством живых подробностей. В былые годы, когда водил экскурсии, он имел славу «московского Златоуста». Как профессиональный литератор, он прекрасно пишет (посоветую книгу об Андрее Рублёве и еще одну – «Дорогами старых мастеров»). Но, как у многих профессиональных писателей, его устная речь интереснее письменной.

– В Белой Троице в Твери для нас были выложены иконы, которые не имели богослужебного употребления, для возможной передачи в музей. Это был год примерно 1964­й. Отобрали кое­что. Вдруг быстро входит очень высокий, худой священник в длинном пальто, смахивающий на Дзержинского (это был отец Гавриил Штурук), пристально оглядывает нас и резко спрашивает: «Ну, кто решится подать руку православному священнику?». Такое было время… Могли даже за это быть неприятности.

Зато сколько настоящих «людей из прошлого» прошло перед его глазами! В Ржеве в старообрядческом храме колоритнейший староста («большой, седой, бородища до пупа») устроил для московских музейщиков хитрый экзамен (старообрядцы – блестящие знатоки икон и мастера их писать «под старину»). «Ну, ребята, угадаете, сколько здесь настоящих древних икон, любую отдам», – хитро заявил он и пустил в Покровский храм. Валерий Сергеев с коллегой покрылись испариной от волнения. «Ни одной», – был их окончательный вердикт. «Молодцы», – похвалил староста и подарил в музей одну из старинных рукописей.

В одном из сел Молоковского района музейщики успели буквально за день до намеченного полного уничтожения всего церковного имущества (храм закрыли в хрущевское гонение). «А берите, что хотите, – сказал председатель сельсовета. – Сроку вам час, потом начнем ломать».

– И мы пошли с Вадимом Кириченко, – вспоминает Сергеев, – он слева, я справа. И почти сразу я ее увидел: тонкая темная доска. И в руку она легла как скрипочка… Первая половина шестнадцатого века.

Насладив собеседника такими рассказами, Валерий Николаевич обязательно старается еще что­нибудь интересное устроить: церковь с фресками посмотреть, где работает его приятель­реставратор, или иконописную мастерскую, где под его научным руководством делается новый иконостас, или мастерскую финифти, или иную ростовскую достопримечательность. Хотя мне хотелось бы видеть основной достопримечательностью его самого. Нет, он упрямо считает, что целью моего приезда является увидеть что­то новенькое в Ростове. Милый Валерий Николаевич…

В один из приездов, после того, как мы, расчувствовавшись, наконец расстались, он прислал эсэмэску вдогонку: «Дорогих тверских гостей сердечно приветствует удаляющийся Ростов».

И Вам наша всегдашняя сердечная признательность, Валерий Николаевич Сергеев. Что бы в жизни ни случилось, Ваше имя из истории русского искусства уже не выбросить!

Павел ИВАНОВ

Фото автора