Пять лет в интернате

У родной матери братья Четвертных бывают только на каникулах

Рассказ Чехова «Не в духе» Виталик Четвертных знает наизусть. В последнее время он так часто цитирует чеховские отрывки, что даже брат Сережа выучил часть текста и вторит ему. Виталик декламирует прозу с легким  изяществом артиста, поднимает брови, пожимает плечами. Он не стесняется. И самое главное – понимает текст, а не вызубривает.

Этой весной Виталий Четвертных, воспитанник Медновской школы­интерната, занял второе место в региональном туре Всероссийского конкурса чтецов.

Обычный мальчишка с заразительной улыбкой и вздернутым носом, до которого он по привычке каждую минуту касается пальцами, словно волнуется. Тринадцать лет. Возраст, когда не до Чехова, если честно. С братом отношения сложные. Брат к нему – Виталик от него. Возраст соперничества.

Братья Четвертных родом из деревни Нестерово Калининского района. Там, на границе с Московской областью, их мать, их дом. А они здесь, в интернате…

Виталик о маме вообще не говорит. С папой проще – он его никогда не видел, а мама все детство была на глазах. Молодая.

А еще в деревне тетя Анюта, к которой можно убежать, когда мама с отчимом выпьют… Тетя Анюта старшая в большой семье Четвертных – фамилии, оставшейся от прадедушки.

В Нестерове работать негде. Совхоз разбросанными останками техники, ржавеющей даже в разрушенной церкви, вроде ненавязчиво, но твердо заявил о своей смерти. Для местного населения – тех, кто не погряз в обволакивающей безысходности, спасение в Микулине – центре поселения Московской области, где есть, и кажется, всегда будет работа. Тетя Аня работает в Микулинской больнице санитаркой уже семь лет, туда же ездят учиться тверские дети. Свои школы «оптимизированы», в Нестерове в закрытом детском саду устроен клуб. Здесь по выходным дискотеки. А в Микулине целая гимназия. В эту гимназию и могли попасть братья Сережа и Виталик, да только судьба распорядилась иначе.

…Граница Московской и Тверской областей хорошо видна без опознавательных знаков. Там, где кончается ровная и с разметкой асфальтовая дорога, начинаются тверские деревни.

Дом Марины Четвертных первый при въезде в деревню. На двери замок. Ушли. Знали, что приедут журналисты, и ушли. Анна Юрьевна – сестра – пожимает плечами: утром были дома.

– Вы думаете, они одни здесь такие? – говорит главный специалист Верхневолжского сельского поселения Антонина Синотова. – У меня их столько тут…

Ребята в Нестерове только летом и на зимних каникулах. Остальное время живут и учатся на другом конце большого Калининского района – в Медном. Их забрали из неблагополучной семьи сначала в приют на улице Макарова в Твери, потом в Медновский интернат. И каждый год территориальный отдел социальной защиты населения администрации Калининского района пишет письмо с просьбой продлить их пребывание там, потому что тридцатилетняя мама не работает и не хочет, а значит, не может содержать детей дома.

О победе Виталика в конкурсе чтецов и его поездке в Санкт­Петербург мама если и слышала, то со слов сестры, которой Виталик звонил. Тетя Аня знает об успехах племянника без подробностей: только то, что он рассказывал ей по телефону. И она улыбается, потому что по­своему рада за него.

С мальчишками мы встретились в Медном в день последнего звонка. Выпускались девятиклассники. Виталик перешел в восьмой, Сережа – в шестой класс.

– Про конкурс чтецов я узнал за полдня, – рассказывал Виталик. – Перед этим как раз учил рассказ Чехова «Не в духе». С этим рассказом меня и отправили на соревнования. Я когда начал рассказывать, сразу стал смотреть судье в глаза, – говорит он. – Это с испугу. Я рассказывал не зрителям, а ей.

Виталику присудили второе место и включили в делегацию Тверской области на всероссийский этап конкурса в Санкт­Петербурге.

– Сколько радости у него было, когда узнал, что едет в Питер, – рассказывает заведующая Пушкинским залом областного центра детского и семейного чтения Татьяна Постнова. – Он весь светился. И все не мог поверить, что назвали его фамилию.

В Питере была насыщенная программа. Велосипедная экскурсия, спектакли, прогулки… На всероссийском конкурсе Виталик не занял ничего, но разве это было важно…

– Когда в Твери одна из членов жюри сказала, что для этого мальчишки поездка в другой город станет путевкой в жизнь, я подумала: как высокопарно. Уже потом, в Питере, сколько раз, глядя, как Виталик в буквальном смысле живет поездкой, я вспоминала эти слова, – говорит Татьяна Постнова.

Татьяна Николаевна вспоминает о Виталике с теплой радостью. А он шлет ей каждое утро SMS­ки с пожеланием доброго дня. Она для него – это далекий Питер, который стал немножко ближе.

В интернате Виталий не расстается с фотоальбомом. Там его фотки из города на Неве. Эта память – сокровище. У каждого воспитанника в школе есть какое­то свое сокровище, потаенное, личное. У него это – снимки из города, куда он мечтает вернуться.

– А почему ты на фотографиях такой хмурый? – спрашивает брат.

– Мне не идет улыбаться… – Виталик тычет пальцем в фотографии. – Это Вика, это Даша, это известный писатель, это церковь и сфинксы. Я так хочу туда опять.

Он просит директора: давайте я еще что­нибудь выучу. Я что угодно выучу…

Прошу рассказать мне отрывок из Чехова. И он не рассказывает, а играет. По­своему, по­детски, местами переигрывает и глотает слова, но ведь его и этому никто не учил.

– Я люблю Чехова, он смешной…

– А что еще любишь?

– Детективы люблю детские. Екатерину Вильмонт знаете? Иногда я ночью читаю. На каникулах, когда дома, в кресле до полуночи. А здесь в умывалке читал, включал свет и садился на подоконник.

Воспитатель Виталика Марина Блинова говорит, что мальчик в последнее время сильно повзрослел.

– Он очень ответственный, аккуратный, любит рукодельничать: резать по дереву. И если остальные ребята в свободное время пытаются куда­нибудь убежать, Виталик находит себе занятие здесь. Было время, он читал с фонариком. У нас многие читают с фонариками.

Она не хвалит. Виталик – сложный ребенок, со сложной судьбой и непростым характером. Но в его сложности вот уже сейчас, в этом самом непростом подростковом возрасте, начинает что­то вызревать. Врожденный ли талант, либо желание выделиться, пока судить сложно.

– «Гой ты, Русь моя родная!» Это были первые стихи, которые он прочитал со сцены, – рассказывает директор Медновской школы Виталий Солдатов. – Как сейчас помню: маленький, взъерошенный, читает Есенина.

Лучше или нет братьям в интернате, чем дома, вопрос спорный. Они говорят – лучше. Мы – промолчим. Может, и правда, лучше. Виталик уверен, что в Микулинской гимназии он бы скатился на двойки, но это спорно. Другое дело, что здесь у него есть близкие люди, которым он нужен счастливым: Виталий Валерьевич Солдатов, Татьяна Николаевна Постнова и крестная.

Крестная – так они с Сережкой называют Наталию Туленкову, которая встретила мальчишек еще в социально­реабилитационном центре для детей и подростков на улице Макарова, когда их только­только забрали из «семьи».

– Ребят из этого приюта часто водят в храм по воскресеньям. Там я с Виталием и встретилась, – рассказывает Наталия. – Встретились взглядами, заулыбались. Дала ему сто рублей, меня отругали. Я все поняла и стала навещать его. Узнала, что у него есть младший брат.

А потом Наталия мальчишек окрестила. Они этого очень хотели. С этих пор и стала крестной, о которой мальчишки могут говорить бесконечно.

– Виталик звонит каждый день. Мы с ним можем долго разговаривать на разные темы. Он говорит: вот получу паспорт в сентябре, буду к тебе ездить.

Для меня эти мальчишки столько значат…

Надо ли говорить, сколько для мальчишек значит такое отношение к себе.

После нашей встречи крестная собиралась к ребятам в Медное. На следующий день они должны уезжать в Нестерово на лето. Им и туда очень хочется.

– Хочется в деревню, на реку. Мы рыбу ловить будем. Может, я на стипендию маску куплю подводную, – говорит Виталик.

– Мы там в лес ходим, – вставляет Сережа.

– Кто ходит! – Виталик укорительно смотрит на брата. – Спать любишь…

Ребята наберут в лесу ягод и грибов, продают приезжим москвичам. На то и живут. Немного матери отдадут, а на остальное, может, оденутся, накупят сладостей.

– Они все домой тащат, – говорила на встрече с нами тетя Аня. – Виталик все повторяет: «Денег заработаю, диван куплю домой».

Вот так и живут. Разрывают их на части: тот мир, который им дорог, но где они и не нужны как будто, и тот, где любят, но где они не дома. И жизнь такая тяжелее в сотни раз, чем наша благополучная, на которую мы постоянно жалуемся. А они смеются, радуются. Чему? Потому что детство еще есть. Какое­никакое, а есть. В нем можно изо всех сил мечтать о доме и маме, которая любит и обязательно исправится, и больше не нужно будет уезжать. И так верится в то, что это обязательно будет. Пусть не сегодня, но потом непременно. А еще можно, чтобы все: и мама, и тети, и крестная и все­все­все – собрались и поехали вместе в город, где на Пасху не разводят мосты, а Зимний дворец можно в шутку называть «Зеленым домом». Вот было бы счастье…

Александр ДЫЛЕВСКИЙ