Тверские хирурги спасли жизнь безнадежному больному
6 сентября 2010 года. Этот день для семидесятитрехлетнего тверитянина Бориса Служеникина не обещал быть каким-то особенным. Он рано утром пришел на работу в театр драмы, где многие годы руководит цехом по изготовлению и ремонту декораций. Все как обычно: привычное приветствие вахтера, рукопожатия коллег, решение текущих проблем… Беда застала Бориса Дмитриевича в кабинете его начальника, в тот самый момент, когда обсуждали план очередного творческого проекта.
– Внезапная режущая боль в животе, сводящая все внутренности в жутчайшие «стальные тиски», – с ужасом в глазах вспоминает Борис Служеникин. – Потом так же сдавило грудь – стало невозможно дышать, воздух вокруг будто бы резко лишился кислорода. Всё это произошло настолько стремительно и неожиданно, что от испуга, боли и удушья я едва не потерял сознание. Казалось, с каждой секундой болевой поток внутри становился выраженнее и все сильнее «поглощал» меня.
Естественно, сотрудники театра всполошились, забегали, немедленно вызвали скорую помощь. Когда приехала бригада, Борис Дмитриевич скорчившись лежал на диване и не мог найти место, чтобы хоть
Страшный диагноз – аневризматическое расширение брюшной части аорты – Борису Служеникину врачи поставили случайно несколько лет назад во время прохождения планового обследования. Его направляли на консультацию к специалистам, но общее состояние не позволяло выполнить операцию на том этапе – совсем плохо работает сердце: Борис Дмитриевич перенес несколько инфарктов. Требовалось оперативное лечение сердца в Москве, а уже потом хирургическое удаление аневризмы аорты.
Время шло, лечение в клиниках Москвы по ряду причин откладывалось. Сложность в том, что на базе Тверской областной клинической больницы нет аппарата искусственного кровообращения, позволяющего выполнять хирургическое вмешательство на коронарных артериях. Больные вынуждены ждать очереди в столичные клиники. В итоге Служеникин лечился таблетками, исправно являлся на плановые осмотры кардиологов, добросовестно ходил на работу… В суете будней он постепенно забывал, что у него внутри, образно говоря, находится бомба замедленного действия, которая в любой момент может рвануть. В то сентябрьское утро и настал этот момент: произошел разрыв стенки пораженной болезнью аорты – самого крупного и важного кровеносного сосуда в организме человека.
Диагноз подтвердили врачи отделения сердечно-сосудистой хирургии областной больницы уже в приемном покое, куда скорая помощь примчала Служеникина в крайне тяжелом состоянии, без пульса и почти с нулевым давлением. Вновь началась суета. На этот раз другая – профессиональная. Перед докторами встала сложная задача: в кратчайшие сроки обследовать больного и решить вопрос об операции. Всё как в популярных фильмах про медицину: ультразвук артерий и сердца, компьютерная томография, масса анализов, поиск донорской крови, капельницы, осмотры разных специалистов…
– Разрыв аневризмы аорты – это настоящая катастрофа, – рассказывает заведующий отделением кардиохирургии областной клинической больницы, профессор Юрий Казаков, – а тем более, если разрыв произошел по передней стенке с массивной кровопотерей. Мировая статистика гласит: в подобных ситуациях 99 процентов пациентов умирают, не доживая до операционного стола. Увы, но везет только одному из ста. И это при условии, что мгновенно реагируют специалисты-ангиохирурги, которые имеются далеко не во всех больницах. В Твери, например, такие доктора есть только в нашей клинике. Подобная ситуация складывается в подавляющем большинстве регионов России и других странах мира.
Оперировать пациента с разрывом аневризмы – огромный риск. Операция длится в среднем шесть-восемь часов. При этом больной находится под общим наркозом, а в операционной работают сразу четыре хирурга. Не каждое сердце выдержит такую нагрузку, учитывая колоссальную потерю крови и критическую тяжесть состояния.
Ознакомившись с результатами экстренно проведенного обследования, взвесив все плюсы и минусы, профессор Юрий Казаков принимает судьбоносное для Бориса Дмитриевича решение: отменить все плановые операции и брать пациента на операционный стол в экстренном порядке. Довод единственный – риск крайне высокий, прогноз не известен, но это единственный шанс выжить. Не поспоришь…
– Я смутно помню лишь то, что меня куда-то возили, исследовали разными аппаратами, щупали, слушали, кололи, – рассказывает Борис Служеникин. – Все было как в бредовом сне, сил не было даже открыть глаза. Когда я все-таки смог это сделать, то увидел перед собой светящую операционную лампу. Потом всё – выключился. Как оказалось – на несколько дней…
Сложнейшая семичасовая операция профессора Казакова и его коллег прошла удачно. Пока хирурги тщательно и профессионально устраняли последствия многолетней болезни, за стабильностью состояния больного следила бригада анестезиологов во главе с талантливым учеником Юрия Ивановича, доцентом Денисом Федерякиным. Дальше – «переезд» в палату реанимационного отделения, где Борис Дмитриевич попадает в заботливые руки целого коллектива специалистов.
Здесь, через несколько дней после операции, он впервые откроет глаза и осознанно совершит самостоятельный вдох. Почти месяц шла настоящая борьба за выживание – и со стороны пациента, и со стороны медперсонала. Дальнейшую кропотливую совместную работу реаниматологов и сосудистых хирургов можно сравнить разве что с работой ювелира – буквально по частям доктора восстанавливали деятельность каждой функции целого организма, с каждым днем увеличивая шансы Бориса Служеникина покинуть стены больницы здоровым человеком.
Впоследствии наш герой был переведен в общую палату отделения кардиохирургии, где прошел солидный курс реабилитации после тяжелой операции. Вместе с заботливыми докторами, прекрасным лечащим врачом Сергеем Михалёвым Борису Дмитриевичу помогала в буквальном смысле встать на ноги его любящая дочь Виктория, которая старалась не отходить от отца ни на шаг.
…С Борисом Дмитриевичем мы беседовали обо всем случившемся накануне выписки. Он в красках рассказывал о своих ощущениях в тот страшный для него день, подробно вспоминал обо всем том, что ему пришлось пережить после. Глаза его светились каким-то необыкновенным блеском. Когда в палату вошел освободившийся после очередной операции профессор Юрий Казаков, пациент не смог сдержать эмоций – вся красноречивость и живость слов куда-то исчезла. Только искренние слезы благодарности и единственная фраза: «Спасибо вам за чудо!..»
– Да, наверное, это можно назвать чудом, – серьезно проговорил Юрий Иванович чуть позже, когда мы продолжили беседу вдвоем. – Для больного это чудо. А для нас, сосудистых хирургов, это – обыкновенная работа, которую готовы выполнять каждый день. Служба у нас такая. Откровенно говоря, Борису Дмитриевичу сильно повезло – мы успели сделать свое дело. А сколько людей с разрывом аневризмы попросту не доживают до операционного стола! Подавляющее большинство! А всё почему? Халатное отношение к собственному здоровью. Для них пойти к врачу и сделать УЗИ – проблема несусветная, им же всегда некогда, времени не хватает. А многие, кому, как правило, случайно и ставят этот диагноз при других обследованиях, попросту тянут время и не идут к сосудистому хирургу: болезнь коварна тем, что долго может протекать бессимптомно. Почему не идут к специалисту? Боятся операции, считают, что само пройдет, или ждут, когда «заболит». Увы, потом бывает слишком поздно. Чудеса ведь случаются не каждый день и далеко не со всеми…
Максим СТРАХОВ, член Союза журналистов РФ
Фото автора
Добавить комментарий