Община священномученика Фаддея

В личности и деятельности на Тверской кафедре святителя и священномученика Фаддея остается еще много недосказанного и неузнанного.

Мы знаем, что владыка был назначен в Тверь в 1928 году и пробыл на кафедре до 1936 года (осенью того года он был лишен регистрации, но, понятно, его влияние на верующих не снизилось из­за фактического запрещения ему служить в церкви).

Осенью 1937 года владыка Фаддей был арестован, три месяца длилось следствие, и 31 декабря 1937 года по приговору «тройки» архиепископ Фаддей был казнен. Могила его не затерялась, но долгое время лишь несколько человек в городе знали, кто погребен под безымянным крестом на Неопалимовском кладбище.

Когда в 1990­х начались робкие попытки исследования церковной истории советского периода, практически единственными источниками стали документы – следствие по делу архиепископа Фаддея и многочисленной группы тверского духовенства и мирян, арестованных вместе с ним. Сложилось так, что их следственные дела становились известными по отдельности, в единое целое исследователями этот процесс толком не сводился. А время стремительно уходило, и с ним уходили последние свидетели тех лет, кто вживую, лично сталкивался с архиепископом и его окружением. 

В 1997 году был канонизирован сам святитель Фаддей, в ряду нескольких других значимых новомучеников. В 2000 году канонизации удостоились несколько человек из его тверского окружения. Но по делу проходили десятки людей, многие из них были расстреляны, другие не вернулись из лагерей.

Всякий новый поиск – открытие еще одного имени. Пускай сейчас может показаться, что не время заниматься 1937 годом, что у церкви и страны полно других забот. Но коль скоро Россия надеется избежать фальсификации своей истории, нужно вспоминать и эту ее трагическую страницу.

Владыка Фаддей служил в разных храмах в Твери, особенно же – в Вознесенском соборе и в Волынской церкви (Успенской единоверческой). К большому сожалению, так и не удостоились канонизации пострадавшие вместе с ним и по большей части погибшие сотрудники этих храмов, собственно община святителя Фаддея.

Буквально когда готовился этот материал, вышневолоцкий краевед Денис Ивлев прислал собранные монахиней Сергией замечательные материалы о человеке, который был в Твери, вероятно, одним из самых близких к священномученику Фаддею. Этого человека звали Владимир Иванович Соколов. Он был сыном священника села Нектарьево на реке Тьме. В молодости мечтал стать врачом, с успехом окончил тверскую гимназию в 1918 году, но, по завещанию отца, все­таки выбрал церковное служение – понимая, чем ему это грозит. В 1920­х годах Владимир Соколов служил псаломщиком в селе Михайловское­Пруды возле Рамешек, а в 1930­м, после того, как его семья (с ним жили мать и сестра) была выселена из дома, переехал в Тверь, где устроился певчим в Вознесенский собор.

Владыка Фаддей быстро заметил ревностного христианина, образованного и мужественного бывшего псаломщика, и взял к себе личным секретарем. Никаких выгод эта должность тогда не приносила. Приходилось работать на случайных заработках, подрабатывать бухгалтером. В 1935 году Владимир Соколов заведовал переносом церковного имущества из Вознесенского собора, отнятого у верующих, в Успенскую церковь. В 1936 году был арестован за перепечатывание богословского трактата знаменитого о. Сергия Булгакова, в то время запрещенного в СССР. Но трактат не содержал политики, и пока что секретаря владыки освободили.

Как можно понять (и это подтверждается материалами следственного дела), вокруг Владимира Соколова хватало тех, кто мог донести. Это усугублялось «квартирным» вопросом: угол, который они занимали в Твери у родственников, был для кого­то предметом вожделения.

В ходе следственного дела самого владыки Фаддея Владимир Соколов не был назван. Но аресты продолжались. Некоторые из арестованных с владыкой Фаддеем священники и миряне под пытками называли все новые имена, в том числе Владимира Соколова – в январе 1938 года он был арестован.

На допросе держался мужественно, назвал только тех, кого, как он точно знал, уже арестовали. Виновным себя в антисоветской агитации не признал. Обвинение было построено на показаниях свидетелей­обновленцев. 8 марта 1938 года Владимир Соколов был расстрелян.

Сестра его, после войны добивавшаяся правды узнать, что с ним случилось, добилась только справки о реабилитации в 1958 году с указанием на то, что Владимир Соколов умер в пересыльной тюрьме от прободения язвы желудка в 1942 году…

Материалы эти попали к нам, можно сказать, к празднику, накануне дня памяти священномученика Фаддея. И это, как говорят, промыслительно. Мощи святителя – в числе буквально по пальцам перечисляемых подлинных мощей епископов­новомучеников Русской православной церкви – находятся ныне именно в Вознесенском соборе в Твери. Именно на Рождество Христово начались первые службы в нем в 1993 году, а год спустя – в главном приделе. Борьба за храм, молебны на ступенях здания, крохотное выгороженное пространство возле колокольни, где только­только начались службы, вызывали тогда неподдельный интерес и сочувствие подавляющего числа населения Твери, даже тех, кто не считал себя особенно верующим. Об этом регулярно писали тогда «Тверские ведомости».

…Хорошо помню тот храм и те службы, когда еще торчала из стен арматура перекрытий советской промышленной выставки. Храм, будто стряхнувший с себя бетонные путы, просто и наспех украшенный, был не слишком комфортен, однако до отказа заполнен людьми. Вот было действительно Рождество! Помню и то, какую неподдельную радость вызвало обретение мощей святителя Фаддея в 1994 году. Сама история их обретения, которую неоднократно рассказывал иеромонах (ныне игумен) Дамаскин (Орловский), воспринималась как эпизод жития. Мы так и не узнали, кто до последних дней ухаживал за безымянной могилкой на Неопалимовском кладбище, не дожив буквально нескольких месяцев до обретения святыни.

Имена большинства новомучеников и исповедников российских, к сожалению, ведомы только Богу. В семьях часто не сохранилось документов, позволяющих теперь дополнить скупые строчки официальных судебных протоколов.

Но память о них всех должна жить. Хотя бы в общие дни поминовения. В светлые дни накануне великого праздника Рождества.

Павел ИВАНОВ