Валентине Никитичне 92 года. В столь преклонном возрасте она была вынуждена покинуть охваченный гражданской войной Славянск. Уехала от постоянных обстрелов с горы Карачун, от ставшего невыносимым воя снарядов над домом, от блокадных будней города, лишенного воды и света.
Маленькая седая женщина, вглядываясь в лицо которой понимаешь, какой красавицей она была в юности. Удивительно живой ум, потрясающая память. Рассказывает о пережитом четко, лаконично, последовательно. Но слушая ее, постоянно отвлекаешься на блеск орденов на груди. Уезжали из Славянска, захватив лишь некоторые вещи, документы, икону и эти ордена.
На фронт ушла добровольцем вместе с девчонкамиподружками, с которыми вместе работали на ткацкой фабрике в Ереване. О войне Валентина Никитична рассказывает очень скупо, но среди боевых наград есть и медаль за оборону Кавказа. Для нее война закончилась лишь 25 ноября 1945 года: в стране уже наступил мир, но воздушное пространство продолжало оставаться под надежной защитой.
Демобилизовавшись, переехала в Перегинское ИваноФранковской области, вышла замуж, родила дочь, окончила партийные курсы (муж, кстати, тоже был партийным работником).
– ИваноФранковская область – самая бандеровская, родовая вотчина Степана Бандеры, – рассказывает Валентина Никитична. – Страшно было там жить. Уехать было нельзя, муж здесь находился по заданию партии. Советская власть, конечно, боролась с бандитами отчаянно и после войны. Помню, как обнаружили подземный штаб Степана Бандеры, просторный такой оказался.
Уже гораздо позже, уехав, наконец, из опасного района в Челябинск, женщина долго не могла отделаться от того страха. Говорит, ходила, оглядывалась по сторонам: под каждым кустом мерещились бандиты с ружьями.
Первый брак у Валентины Никитичны не сложился. Развелись. И тогда она опять же сама, добровольцем, попросилась на работу на Север, в Магадан. Там встретила свою новую любовь, снова завела семью.
– Мы очень хорошо с мужем жили, счастливо, замечательный, заботливый человек был. Но умер он в 1979 году от болезни. Как и просил, отвезла и похоронила его во Львове. Вернулась на Север, но больше личная жизнь не сложилась.
Когда пришла пора уезжать из Магадана, встал вопрос – куда. Знакомая женщина посоветовала Славянск, говорила, хороший город, красивый, спокойный, светлый. Валентина Никитична и поехала. Купила полдома, позже сюда же переехала и дочь Татьяна со своей семьей. Постепенно обжились, провели водопровод, канализацию, разбили садик.
– Ничего не могу сказать плохого о той нашей жизни, – говорит Татьяна. – Хорошо жили. Денег на все хватало. У мамы, как ветерана войны, были все полагающиеся льготы. До сих пор не понимаю, как такое могло случиться…
Когда все толькотолько начиналось, первыми из Славянска уехали внучка Валентины Никитичны со своей семьей. Сейчас они гдето на Алтае, оформляют российское гражданство, устраиваются. Валентина Никитична и Татьяна еще чегото ждали, на чтото надеялись, нелегко было решиться оставить обжитой дом и все, что связано с местом, понастоящему ставшим домом.
– Вы даже не представляете, в каком ужасе мы жили, – говорит Татьяна. – Нет ни воды, ни света. В город выходишь днем, все разбито, везде осколки, кирпичи и с каждым днем все больше. Больно было на это смотреть, такой город красивый был, курортный. Но самое страшное – вечера, когда начинался обстрел с Карачуна. Снаряды летали прямо над нашим домом. Я ни одной ночи не спала. Прижимала к себе икону и молилась. Уверена, именно эта икона нам жизнь и спасла.
Валентина Никитична и Татьяна пока живут в пункте временного размещения переселенцев в поселке Сахарово.
– Нравится вам в Твери? – не удержалась я от вопроса.
Женщина впервые за время нашей беседы робко улыбнулась:
– Я даже сама удивляюсь, но мне кажется, здоровье стало тут лучше. Много у вас зелени, воздуха, люди очень хорошие. Единственное, чего не хватает, – фруктов, у нас же они везде росли, идешь по любой улице, срываешь…
– Но вы еще надеетесь вернуться, ведь многие верят, что все там наладится?
Татьяна прижала к груди ту самую икону:
– Нет. Мы даже не знаем, что там сейчас происходит, телефонной связи с городом нет. В любом случае, мы не вернемся. Мы не сможем жить среди… – Татьяна замолчала.
Очень скоро Валентина Никитична и Татьяна получат российское гражданство, сейчас идет процедура оформления документов. Уже нашелся хороший человек, который взял на себя заботу об этой семье, приобрел жилье. Это один из депутатов Тверской городской думы, фамилию которого просили не упоминать, не хочет он делать из этого пиара.
Я не могу прочувствовать, что обе эти уже немолодые женщины, мать и дочь, испытывали, в спешке покидая практически уничтоженный некогда красивый город. Но сегодня они выглядят спокойными, в глазах еще робкая, но уже надежда. Главное, они снова стали спать по ночам, а весь день их заполнен приятными хлопотами, подготовкой к жизни в статусе россиянок. Валентина Никитична, почти как ребенок, любит, когда с ней рядом сидят, пусть даже молча, и держат ее за руку. Мы так и сидели: она говорила, я молчала и держала за руку эту уникальную женщину, которая прожила тяжелую, временами очень страшную жизнь, а сейчас снова все начнет сначала…
Марина ГАВРИШЕНКО
Фото Юрия СУРИНА и из архива
Добавить комментарий