«Большинство добрых начинаний в нашей жизни зарождается, увы, после трагических потрясений, которые, словно холодный душ, пробуждают и вытаскивают из мирка, в котором каждый из нас живет, не поднимая глаз ни на что, кроме своих собственных дел и проблем, кажущихся чрезвычайно важными и нужными… Именно трагические события стали предвестником появления нашего движения, когда 13 сентября 2010 года в городе ОреховоЗуево пропала пятилетняя Лиза Фомкина. Девочка потерялась в лесу вместе со своей тетей, и в течение пяти дней их практически никто не искал». Это слова Ивана Бочарова, добровольца из поискового отряда «Лиза Алерт Москва».
И эти слова могут повторить многие, кто принимал участие в поисках людей, – это те, кто, прочитав в социальных сетях информацию о пропаже человека, не поставил «лайк» и забыл, а поднялся и пошел на поиски.
Лиза и Сергей
Лизу искали около 500 добровольцев. Нашли, когда было уже поздно. Имя девочки стало названием отряда, а ее трагическая судьба изменила жизнь многих.
– Снова и снова задаешься вопросом, что стало причиной трагедии, и ответ всегда один: безразличие, – говорит Иван Бочаров. – Мы назвали свой отряд в честь погибшей Лизы, которая не дождалась помощи. К сожалению, так начиналась история многих отрядов Брянска, Курска, Владимира, Пензы, Казани, Ростова, Ярославля, Твери…
В Твери волонтерский поисковоспасательный отряд (ТВПСО) назвали «Сова». Он появился после поисков в 2011 году молодого парня Сергея Голосова.
– Никто из нас Сережу лично не знал, – рассказывает Анна Цветкова, координатор ТВПСО «Сова». – Решили, что надо искать парня, помочь маме. Пока искали, Сергей стал нам почти родным. Мы прочесывали громадные территории. Поиски были очень резонансные.
История Сергея кончилась тоже трагически. Но его имя для тверских волонтеров – символ начала большой и организованной работы по формированию поисковых отрядов. Чтобы трагедии не повторялись, нужно учиться искать.
– Пришло понимание, что такая общественная инициатива закрывает некую брешь: есть много благотворительных фондов, групп помощи старикам и даже животным. А если пропал человек, то волонтеров нет. Для них есть только полиция.
Вместе с полицией
За тричетыре года энтузиасты наработали опыт, практику, обучились основам поисковоспасательной деятельности, благодаря чему по всей России спасена не одна сотня жизней.
– Поначалу, конечно, было очень тяжело – отсутствие спецсредств (навигаторов, мощных фонарей, раций и прочего), опыта и зачастую полное непонимание со стороны полиции, МЧС, органов здравоохранения, – говорит Иван Бочаров. – Каждый раз приходилось доказывать, что мы не помеха поисковым мероприятиям, а реальная помощь, часто – единственная надежда пропавшего или заблудившегося человека.
Сегодня полиция и МЧС не просто доверяют волонтерампоисковикам, но даже обращаются к ним за помощью. По мнению Ивана, именно сейчас закладывается хороший фундамент для плодотворного сотрудничества, за что поисковики благодарны сотрудникам полиции, МЧС, представителям федеральной и муниципальной властей, всем тем, кто не отвернулся и решил, что надо взаимодействовать.
Именно поэтому волонтеры, когда к ним обращаются за помощью, первым делом спрашивают: есть ли заявление в полицию? Исключение составляют грибники, но если вам необходимо найти пропавшего, то первым шагом должно стать заявление. При этом необязательно ждать три дня. Как только у вас появилось подозрение, что с человеком чтото случилось, и вы не знаете, где он, идите в полицию. Там начнут отрабатывать ваше заявление, а параллельно вы обращаетесь к волонтерам.
В ВПСО «Сова» заявку можно подать через инфорга по одному из двух круглосуточных телефонов.
Бегунки и грибники
Поисковики выделяют четыре основные группы риска.
Первая – дети, в том числе подростки, покидающие свои дома, так называемые «бегунки».
– Причина тут одна – недостаточное внимание родителей, – говорит Иван. – Дети больше подвержены страхам, стрессам, переживаниям. Невозможность или неспособность поговорить об этом со взрослыми толкает детей на побег, который очень часто заканчивается для ребенка печально. Причины разные: от полученной в школе двойки до ссоры между родителями. Бывают, конечно, случаи проявления явной беспечности со стороны взрослых, когда маленьких детей отпускают гулять без присмотра к водоемам, в лесные массивы, на заброшенные объекты.
Всё, в том числе и наши улицы, на сегодняшний день является агрессивной средой по отношению к ребенку, и об этом нельзя забывать ни на минуту, предупреждают волонтеры.
Так, волонтер из отряда «Сова» не так давно смогла найти… еще не потерявшегося ребенка. Маленький мальчик шел по улице один. Мама отлучилась, попросив сына ждать, а ребенок ушел. Волонтер обратилась в полицию, и тут же поступила заявка о пропаже ребенка. Такой оперативности еще не бывало.
По словам Анны Цветковой, маленький ребенок на улице без родителей – это еще не значит, что он потерялся.
– Бегать дети начинают буквально с восьми лет, – говорит Анна. – Причина этого чаще всего – неблагополучие в семье. «Бегунки» были, есть и будут. Обострение побегов начинается весной, когда на улице устанавливается теплая погода.
Второй и самой обширной категорией считаются грибники и ягодники, так что лето для поисковиков – это еще и бессонные ночи в лесу.
– У людей нет понимания, что лес – это не развлечение, а опасность, – сетует Анна. – Нет мысли, что оттуда можно не вернуться.
– К сожалению, большинство любителей дикой природы считают подругому, отправляясь в путешествие без компаса, огня, воды, средств связи, в совершенно неподходящей одежде, – говорит Иван Бочаров. – Про телефоны вообще отдельная история – некоторые спасенные грибники на вопрос, почему не взяли телефон с собой, отвечают: «Чтобы не потерять…». Как говорится, занавес… Чтото неправильное происходит в наших умах, если телефон ценится больше собственной жизни. Очень многие люди поплатились жизнью за свою беспечность, и страшные истории, несмотря ни на какие предупреждения, происходят каждый сезон.
Анна рассказывает о пожилом мужчине, которого выводили из леса два раза с разницей в месяц. У человека отказали ноги, и он не смог идти. Что, впрочем, не помешало в следующий раз снова отправиться в лес и снова не выйти. Поисковики могут рассказать таких грустных историй много. И многие истории кончаются плохо.
Третья категория – это люди с различными психическими заболеваниями, покидающие свои дома и теряющие ориентацию в городской или природной среде. Сложность заключается в том, что такой человек зачастую не понимает опасности, что приводит к трагедии.
И четвертая категория – это «криминальные» пропажи. При наличии признаков преступления добровольцы всегда координируют свои действия с правоохранительными органами. Вопервых, чтобы сохранить жизнь и здоровье каждого добровольцапоисковика, вовторых, чтобы не создавать сложности для следствия.
Одно из правил организации поисков: пока нет достоверной информации, что человека нет в живых, его всегда ищут как живого.
Когда человек пропал
Ребята дают в принципе всем известные советы. Если человек долгое время не выходит на связь и есть основания предполагать, что пропавшему нужна помощь, необходимо сразу обратиться с заявлением в полицию, позвонить в бюро регистрации несчастных случаев. Если там информации нет, обращаться к волонтерам и начинать обзвон больниц. Волонтеры советуют даже не обзванивать, а лично объезжать больницы и морги.
– В поиске всегда важна информация, – говорит Анна. – Родственники в шоковом состоянии часто забывают детали, которые могут помочь найти человека, и мы не прорабатываем эти версии.
В «горячие» периоды, например в грибной сезон, поисковики получают по тричетыре заявки в день.
– Мы единственные в волонтерском движении, кто работает оперативно, – говорит Анна. – В любую погоду, зимой и летом, днем и ночью, в болоте и в лесу. Я смотрю на наших ребят, которые всю ночь прочесывают лес, – уставших, проголодавшихся – и у меня возникает чувство гордости, что эти люди не остались в стороне, когда потребовалась их помощь.
Нужно развеять миф, что людей в последнее время стало пропадать больше.
– Людей пропадает не больше и не меньше. Их пропадает столько же, сколько и всегда, просто раньше кампании по их поискам так не афишировались.
А еще добровольцы не берут денег за свою работу и работают не за благодарности, а на результат. Они в полной мере осознают значимость того, чем занимаются, выходя из офисов и снимая галстуки. Для них это не хобби – это тяжелая работа на износ, благодаря которой, всетаки хочется надеяться, найденных живыми будет больше.
Немного статистики
В 2013 году в Тверской поисковоспасательный отряд «Сова» поступило 78 заявок:
● 42 человека вернулись домой живыми
(найдены полицией, «Совой»
либо вернулись сами)
● 20 человек погибли
● 16 человек числятся пропавшими.
С начала 2014 года в отряд поступило 45 заявок.
Александр ДЫЛЕВСКИЙ
Фото Юрия СУРИНА и из архива Тверского волонтерского поисково-спасательного отряда «Сова»
Добавить комментарий