Нави Волырк

Проницательный читатель наверняка разобрался, прочитав псевдоним справа налево, что речь пойдет об Иване Андреевиче Крылове, чье имя навсегда вписано не только в русскую и мировую культуру, но и в историю Тверского края, где прошло его детство.

Впрочем, все, что известно о его ранних годах и молодости, основывается, главным образом, на немногих сведениях, почерпнутых у самого Крылова. Однако сведения эти весьма скудны, поскольку говорить о себе и, в частности, о временах своей юности, баснописец не любил. 

Более того, Крылов старательно преграждал доступ любопытствующим в свой внутренний мир. «Близко сойтись, подружиться с Крыловым никому не удалось, – утверждает современник. – Он все сторонился, ежился, уходил в себя и убегал от всякого сближения. Какое­то недоверие, какая­то боязнь людей». «В домашнем быту и обхождении Иван Андреевич был отменно радушен, приятно разговорчив, но искренен редко…» – вторит другой. События его внутренней жизни надежнее всего прикрывали многочисленные анекдоты о самом себе, которые он постоянно рассказывал окружающим. Циклы этих анекдотов постепенно складывались в «легенду», которая подменяла собой биографию истинную…

Весьма скупо, но все же охотнее, чем о других этапах своей жизни, Крылов рассказывал о детстве. Первым, кто записал рассказ Крылова о его ранней поре, был Пушкин. Запись эта имела прямое отношение к работе Пушкина над «Историей Пугачёва». Всего несколькими чертами, которые Крылов мастерски отобрал, а Пушкин сумел оценить и передать читателю, обрисованы и обстановка в осажденном Оренбурге, где находился с матерью малолетний Крылов, и характер будущего поэта.

«КУХАРКИН СЫН»

В пушкинской «Истории Пугачёва» фигурирует капитан Андрей Прохорович Крылов, отец Ивана Андреевича. Судя по тому, что сообщают о нем историки и что явствует из документов его службы, это был мужественный и умелый офицер. В капитаны он выбился из рядовых. При этом остался бедняком, без всякого состояния и связей. Несмотря на долгую и самоотверженную службу, его всегда обходили чинами и награждениями. Можно предполагать, что именно обида заставила капитана Крылова бросить военную службу и определиться к штатским делам в должности председателя Тверского губернского магистрата.

Восьмилетнего сына своего Андрей Прохорович определил подканцеляристом в Калязинский уездный суд, а затем в Тверской магистрат. Поначалу мальчик лишь числился в службе, но вскоре ему пришлось и в самом деле являться в присутствие и переписывать бумаги. Много лет спустя Крылов сознавался, что был нерадивым чиновником. День и ночь занимаясь чтением, он часто пренебрегал ради книг службою. И хотя Андрей Прохорович по навету повытчика Ивана порой наказывал того за чрезмерное увлечение чтением, в наследство сыну оставил сундук с книгами.  По тем временам в чиновничьей среде даже небольшая библиотека была редкостью. Отец умер, когда Крылову не исполнилось еще десяти лет, и заботы о воспитании мальчика целиком легли на плечи его матери.

Тверские сверстники поэта не оставили достоверных воспоминаний о его детстве. Товарищи по играм могли быть сыновьями мелких чиновников и мещан – из этого круга тогда редко выходили люди образованные и пишущие.

Однако в Твери Крылов оказался связан и с иной средой. В богатом доме помещиков Львовых ему разрешено было слушать уроки домашних учителей. Можно не сомневаться, что сознание собственных незаурядных способностей и унизительное положение «кухаркиного сына» в немалой степени формировало характер юного Крылова.

Видимо, та же редкостная уверенность в собственных силах позволила тринадцатилетнему Крылову, не спросясь начальства, уехать в Петербург с намерением радикально изменить свою судьбу.

ЖИТЕЙСКИЕ «СЛАБОСТИ»

Крылов был человеком завидного здоровья и обладал прекрасным аппетитом. Но свою способность поглотить двойной или тройной обед он тоже явно выставлял напоказ, как и прочие свои «слабости». Он не только много ел, он чрезвычайно много говорил о своем «обжорстве» и вообще о еде.

Рассказы Крылова о таких как будто значительных событиях его жизни, как знакомство с царским семейством или, тем более, его литературный юбилей, сводились к описанию поданных за обедом блюд. За добродушной шутливостью опять же проступает безжалостная крыловская ирония.

Однажды Батюшков, шутя, предсказал в стихах, что Крылов умрет за обедом. Современники впоследствии утверждали, что почти так оно и случилось.

В биографии Крылова вошло, будто причиной его последней болезни стала съеденная им по неосторожности тяжелая еда. Сам он перед смертью якобы винился в этой неосторожности. Однако не так давно был найден документ, опровергающий традиционную версию смерти Крылова. Подписанный доктором медицины и коллежским асессором Ф. Галлером, «на пользовании» которого состоял Иван Андреевич, документ этот свидетельствует, что Крылов «помер от паралича в легких».

Казалось бы, людям, близко знавшим Крылова, должно было стать известно, чем он болел и от чего умер. Но в глазах современников Крылова реальное в его биографии столь тесно переплеталось с легендарным, что часто они не отличали одно от другого.

ПОПУЛЯРНЫЕ БАЙКИ

• Как­то Крылов дома, съев восемь пирожков, был поражен их дурным вкусом. Открыв кастрюлю, увидел, что она вся зеленая от плесени. Но он решил, коли жив – можно доесть еще и оставшиеся восемь пирожков в кастрюле.

• Очень любил смотреть на пожары. Не пропускал ни одного пожара в Петербурге.

• Над диваном в доме у Крылова висела «на честном слове» здоровенная картина. Друзья просили его вбить еще пару гвоздей, чтобы она не упала и не разбила ему голову. На это он отвечал, что все рассчитал: картина будет падать по касательной и его не заденет.

• На званых обедах он, как правило, съедал блюдо расстегаев, три­четыре тарелки ухи, несколько отбивных, жареную индейку и кое­что по мелочи. Приехав домой, заедал все это миской кислой капусты и черным хлебом.

• Однажды на обеде у царицы Крылов сел за стол и, не здороваясь, начал есть. Жуковский удивленно закричал: «Прекрати, пусть царица тебя хотя бы попотчует». «А вдруг не попотчует?» – испугался Крылов.

• Один раз на прогулке Иван Андреевич встретил молодежь, и один из этой компании решил подшутить над телосложением писателя (он его, скорее всего, не знал) и сказал: «Смотрите! Какая туча идет!», а Крылов посмотрел на небо и добавил саркастично: «Да, и вправду дождик собирается. То-­то лягушки расквакались».