Рождественские и новогодние традиции в России формировались длительное время и претерпевали немалые изменения. Если вглядеться в прошлое этого праздника, мы не встретим там ни привычной нам елки, ни фейерверков, ни пышного застолья.
В богатых домах первые елки появились только во второй половине XIX века. До простонародья обычай наряжать лесную красавицу дошел еще позднее.
Что же в таком случае можно считать основным, устойчивым в обычаях и традициях Рождества, помимо его евангельской, богослужебной составляющей? Думается, что, пожалуй, детскую радость. Празднование Рождества в домах только там было настоящим, где под елкой раздавались детские голоса.
Перелистывая страницы «Тверских губернских ведомостей» столетней давности, довелось обратить внимание на статью «Рука дающего да не оскудеет». Подписанная «Немизантроп», она предполагает, судя по всему, авторство редактора неофициальной части газеты того времени графа Михаила Симонича (фамилия с ударением на первое и). Прочтем из нее небольшие выдержки. Они дадут почувствовать аромат Рождества 1899 года.
«В каждом городе существует бездомный люд, ютящийся в сырых подвальных помещениях постоялых дворов, полуразвалившихся холодных лачужках на окраинах города и, как, например, у нас в Твери, нередко в овинах пригородных слобод. Обитатели подобных жилищ в большинстве своем люди одинокие, но есть среди них и такие, которые в силу разных обстоятельств принуждены влачить подобную жизнь семьями – полураздетые, голодные, без иного крова и пристанища… Вот на этото беспросветное горе, на этот обездоленный люд, на этих ни в чем не повинных людей обратил внимание один из наших достойнейших уважаемых граждан, М.А. Арефьев… Г. Арефьев изыскал средства, которые дали бы возможность хоть скольконибудь прикрыть наготу злополучной детворы».
В славном тверском роде Арефьевых было немало благотворителей. Михаила Арефьева даже комиссары 1930х прозывали «святошей». Прозывали – значит, помнили.
Но продолжим чтение.
«Нашлись лица, горячо откликнувшиеся на великодушный призыв».
Здесь, к сожалению, помянуть добрым словом никого не удастся, это несколько дам, все из высшего тверского света, все они скрылись под инициалами.
«Детский праздник состоялся 26 декабря с разрешения начальника губернии Н.Д. Голицына, он проходил в помещении тверского городского полицейского управления. В третьем часу дня в это помещение стали собираться со всего города заранее записанные дети, семейное и имущественное положение которых было до того тщательно проверено. Всего собралось 103 мальчика и девочки, пришедшие со своими родственниками. У каждого ребенка был билет с обозначением его имени и фамилии. Упомянутые дамы, изготовившие одежду для детей, каждому на входе давали приготовленное для него платье, в которое дети и переодевались. Мальчики получили каждый рубашку и штаны, а девочки – по платью. В 5 часов переодетые дети были приведены в другую комнату, где стояла убранная елка, и сам виновник этого праздника детей зажег нитку, при посредстве которой елка моментально осветилась. Раздался громкий детский крик радости, слившийся со звуками рояля…»
Понятно, что произошло дальше. Культурный шок. Дети около получаса ходили зачарованные вокруг елки, не решаясь до нее дотронуться. Вежливость и скромность детей и их родителей потрясла автора статьи – онто видел куда более шумных детей из более знакомого ему окружения. А в это время…
«В этот промежуток в той комнате, где происходило переодевание детей, для них был приготовлен чай: каждый ребенок получил по кружке сладкого чая и по булке с колбасой…»
Можете представить себе, какое лакомство была в конце XIX века белая булка с колбасой? Вряд ли. Потому что ныне и булки не те, и колбаса не та, и обычная пища не та. И вот в этой обстановке дети, слизнувшие ту колбасу, попросили «еще чаю». Что и было «с удовольствием» Михаилом Арефьевым «собственноручно исполнено». Если ктонибудь видел, что такое 103 ребенка в одном помещении, тот поймет, какую ангельскую выдержку надо иметь. Впрочем, все и здесь прошло исключительно хорошо. Детям показали слайды на тему басен Крылова, а затем устроили любительский спектакль:
«Пока продолжалось чаепитие малышей, в комнате, где была елка, устраивалась маленькая сцена и экран для представления туманных картинок, а елку отодвинули в угол… Вскоре комната снова наполнилась маленькой, шумной, но державшей себя замечательно хорошо толпой. Затем перед маленькими зрителями была разыграна детьми г. Кского небольшая детская пьеса, очень забавная и живая. Исполнители ее имели такой беспримерный успех, что ему могла позавидовать любая знаменитость. Надо отдать справедливость всем четырем юным исполнителям: они играли отлично, с огоньком, весело».
Тут можно только вздохнуть. Немногие семьи современных меценатов имеют довольно взрослых четверых детей, готовых сыграть пьеску перед малышами. В ту пору это было вполне возможно и обыденно – их даже по именам не удосужились назвать. Эх…
Ну а в завершение детям в придачу к обновке (сшитой, кстати, собственноручно теми самыми дамами из высшего света, не назвавшими себя в статье) раздали по полфунта лакомств. Все мероприятие заняло более четырех часов – это очень серьезно для детского утренника.
Хотелось бы знать, конечно, что стало с этими детьми с городского дна после этого праздника. Кто из них выжил в бурях и катаклизмах наступавшего страшного XX века, кто и кем стал? Но почемуто хочется верить, что именно к ним была милостива жестокая русская судьба и им довелось надолго сохранить в своих сердцах память о том маленьком подарке, поднесенном в дни Рождества 1899 года…
Павел ИВАНОВ
Добавить комментарий