В старых учебниках по процессуальному праву правоведы обозначали основополагающий принцип судебного процесса – при открытых дверях.
Речь, конечно, не о том, что там, в судах, должны быть двери нараспашку, а об обеспечении права абсолютной личной доступности для граждан информации о судебной практике, открытости и прозрачности судебной деятельности, контроле гражданского общества за важнейшей функцией государства. В цивилизованном обществе каждый дееспособный гражданин вправе беспрепятственно прийти на любое заседание суда, лично посмотреть и послушать, что там происходит. (Разумеется, если не будет при этом нарушений охраняемой законом тайны.) Государство же должно такую возможность обеспечить.
После судебной реформы Александра II в залах, где открыто слушались судебные дела, на скамьях для всех желающих постоянно присутствовало прилично одетое общество, наблюдавшее за судебными процедурами. Издавался весьма популярный у читающей публики судебный бюллетень.
Много внимания судебному принципу открытости и гласности уделялось советской властью. Тоталитарные правители хорошо понимали публичную роль судов в деле укрепления законности, правового воспитания, профилактики правонарушений, в конечном счете – в обеспечении стабильности угодного правящей партии политического режима. Но полезная идея в те годы вскоре была сведена к абсурду. Появились контрольные цифры проведения выездных судебных заседаний в гуще народных масс. Их должно было быть в отчетном периоде не менее 30 процентов у каждого судьи. Доходило до того, что, обеспечивая такие требования, судебные составы регулярно выходили в красный уголок соседнего с судом домоуправления, где в присутствии управдома, дворника и милицейского конвоя вершили в «выездных (выходных) сессиях» свое нелегкое предназначение. Спускались показатели по привлечению к рассмотрению дел представителей общественности. Вход в здание суда не охраняли вооруженные люди, не было и других «рогаток» технического свойства. Все это создавало внешнюю видимость соблюдения принципа «открытых дверей» в судебной системе и одновременно нисколько не мешало торжеству бюрократической тайны, фактическому произволу и всеобщей несправедливости. Такое уж было время.
Странно, что происходило это совсем недавно, а ныне, с переходом к демократическому социальному государству, почти от всего перечисленного и многого другого на практике смело отказались. Между тем, как и ранее, статья 123 действующей Конституции РФ определяет: «Разбирательство во всех судах открытое. Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон». Но как в реальной практике суды следуют открытости?
В качестве примера приведу недавний случай с журналисткой одной из тверских газет. Она обратилась ко мне с просьбой «подкинуть» тему по судебным проблемам. Назвал ей затяжной, противоречивый, но интересный для прессы открытый уголовный процесс в одном из тверских судов. Посоветовал побывать на заседаниях. Послушав меня и взяв разрешение у редактора, журналистка по своему паспорту прошла в указанное время вместе с другими в зал заседаний суда, подготовила к включению диктофон. В процессе допроса свидетелей и экспертов судья заметила, что в зале записывают, попросила журналистку встать и представиться. Уточнила, кто ее прислал в суд, с какой целью, откуда ей известно о судебном заседании, знакома ли она с подсудимым или потерпевшим. Особо интересовали причины, почему не было сообщено судье заранее о прибытии корреспондента. Никто не попросил специально не аккредитованного представителя прессы выйти из зала, но, досидев до перерыва, она молча покинула заседание. Навсегда. При встрече попеняла мне по поводу «недоброго» совета и больше в суд ни ногой. Замечу, что подобные случаи – нередкое исключение из правил.
Понятно, что свое независимое положение в системе государственных органов и других институтов нашего общества судебное сообщество стремится всячески поддерживать. Это правильно. Независимость судебной власти – едва ли не главная гарантия демократии, социальной справедливости. Однако практика его осуществления, очевидно, не должна входить в противоречие с другими принципами судебной деятельности, как то: открытости, гласности, служению на благо российского народа.
Виктор ЕФИМЕНКОВ, юрист (Тверь)
Добавить комментарий