В публикации профессора Георгия Комарницкого в «Тверских ведомостях» от 27 августа – 2 сентября 2010 года предпринята интересная попытка распространить так называемый ноосферный подход на политику. Ноосферный прогресс в политике он вполне обоснованно связывает с преобразованием «внутриполитической конкуренции во внутриполитическую кооперацию» через системное воздействие специально созданных для этого институтов гражданского общества. Но, видимо, существуют и другие пути и подходы к «ноосферизации» политики.
В частности, в последние годы социологами и политологами США активно обсуждается формирование институтов так называемой «транспартийной политики», «радикального централизма», которые вполне укладываются в те смыслы, которые придаются в статье Комарницкого понятиям «единство и любовь противоположностей» и «ноосферное оразумление» политических процессов. Идея транспартийного подхода в политике и институтов транспартийной политики отражает начало фундаментальных изменений, которые происходят на политической арене на рубеже веков и даже тысячелетий. Чуткая, ввиду высокой развитости, демократия США не может не зафиксировать их первой. Это вовсе не означает, что российская демократия должна быть здесь догоняющей. Отчетливый транспартийный подход пока не выработан.
Понятие «ноосфера» имеет в науке множество толкований. Формат газетного текста не позволяет вести какой-либо детальный анализ дефиниции. Оправданно отметить, что основоположник ноосферного мировоззрения Владимир Вернадский связывал ноосферный прогресс, ноосферную модернизацию человечества с преобразованием всех сущностных, как он их называл, «ноосферных» сил человека, включая его физические, интеллектуальные и другие сущностные силы. Список этих сил он не ограничивал.
Вернадский, конституционный демократ по своей партийно-политической принадлежности, прямо связывал прогресс демократии с развитием ноосферы, то есть сферы сущностных сил человека. Тем самым великий ученый придавал политике неожиданный смысл одной из сущностных, ноосферных сил человека. С таким взглядом на политику Вернадский вступил в конфликт идей с влиятельнейшими политическими мыслителями своего времени, такими, например, как Карл Шмитт, которые, умышленно или неумышленно лишая политику этого смысла, по сути обрекли человечество на трагедии двух мировых войн. Мысли Вернадского о политике чрезвычайно глубоки и не освоены до сих пор. Глубинно понимая характер и причины мировых политических процессов, он написал в 1943 году: «Ноосфера победит!». Человечество, наука, в том числе российская, еще только начинают подниматься на этот уровень понимания политики. Но сдвиги происходят. Так, известный российский философ и ученый-конституционалист Геннадий Бурбулис, придавая политике смысл одной из сущностных сил человека, а конституции государства – смысл главной стратегической основы развития этих сил, полагает, что на рубеже веков, по принципу «радиации», начался процесс универсальной политизации всех без исключения сфер и областей человеческой жизни, вплоть до личностных. В связи с этим, по его мнению, необходимо развитие принципиально новых отраслей знания о политике, чтобы преодолеть провинциализм, отставание практического политического мышления от глобального политического процесса. В таком случае становится вполне ясной фундаментальная ограниченность и архаичность партийного построения политических процессов, основанного на идее политической конкуренции, с которой и скрестил свое копье Комарницкий. Хотя
Провозглашенная Президентом России Дмитрием Медведевым комплексная модернизация – это, возможно, начало одного из самых творческих периодов во всей истории России. По большому счету, модернизация – «сама себе идеология», лежащая за пределами всяких партийных «измов», так сказать, идеология идеологий, автономная политическая модель, связанная с выходом из ряда тупиков и осознанием возникающего глобального общества. Она имеет свой собственный политический компас и требует оппонирования не политической идее, программе или стратегии, но объективному положению вещей, самой социальной ткани, «материи» бытия общества. Ее ключевые инновационные компоненты лежат в «открытом пространстве» за пределами левых и правых решений. Поэтому имеющий место партийно-политический раскол в стране, или, как пишет Комарницкий, «внутриполитическая конкуренция», вряд ли позволит добиться видимых успехов в решении подобной общегосударственной проблемы. Действительно, необходимо указанное профессором фундаментальное преобразование «внутриполитической конкуренции во внутриполитическую кооперацию». Абсурдно признавать Конституцию страны или устав региона, если они выполняют роль главных стратегических документов комплексной модернизации, лишь партийно-политическими по логике их реализации. Это означало бы фундаментальное нарушение всех и всяческих прав человека, беспрецедентное угнетение развития его сущностных сил.
Нужны политические технологии партийно-политического «воссоединения» России в интересах модернизации.
Комплексная модернизация требует формирования новой политической культуры в России, лежащей за пределами различных идеологических «измов», а по сути – формирования демократии новой волны. На модернизационную политику, выходящую за рамки левизны и правизны, может быть весьма большой спрос, способный к росту. Необходим переход от политической культуры компромисса к политической культуре синтеза левого и правого. Нужен не привычный поиск некой срединной точки между противоположными позициями, когда теряется глубокая правда сторон, а «транспартийное» выявление лучшего в позициях и синтеза лучшего, нужна своего рода позиция радикального центра, основанная на инновационных политических решениях. К тому же, как известно, в современных российских условиях политическая культура этически «безразмерного» компромисса способна плодить политическую коррупцию, неполитическую борьбу за власть – подлинный бич России, превращающий страну в своего рода тюрьму, основанную на чувстве собственничества и вины.
Как известно, хорошую работу можно сделать только действием обеих рук. Поэтому «воссоединяющаяся Россия» в интересах модернизации требует выработки отчетливого транспартийного подхода к политическим проблемам, основанного на политической мудрости, вдумчивом идеализме, свободе от подхода «либо – либо». Одним из условий формирования транспартийной политики на региональном уровне может выступать четкое понимание разницы между позициями и интересами. Как правило, интересы связаны с основополагающими потребностями, в то время как позиции – это мнения о том, каким образом эти интересы можно удовлетворить. Позиции могут выглядеть взаимоисключающими, в то время как интересы часто во многом совпадают. Речь в данном случае идет о региональных интересах.
Другим условием формирования транспартийной политики и соответствующей политической культуры является отношение к критике. Смотреть на мир и видеть в нем проблемы – дело нехитрое. Но в условиях модернизации нужно сосредоточиваться на видении будущего, а не на критике, осуждении, анализе недостатков и обвинениях в адрес тех, кто «плохо себя ведет». Энергия следует за мыслью. Мы получаем то, на чем фокусируемся. Считая системы, людей «плохими», «неправильными», мы увековечиваем старое положение дел. Это не означает, что критика не нужна. Но она должна иметь ярко выраженный «угол модернизации», служить агентом модернизационных перемен.
Третье условие – остро необходимая политкорректность. Партии не могут делиться в общественном мнении на «большие», «малые», «партии власти» и т.п. Подобные различения являются признаком недобросовестной конкуренции на политических рынках.
На региональном уровне транспартийная политика требует формирования и институционализации новой политической функции: «кабинета» транспартийной политики. Очевидно, что такой, например, межпартийный орган, как Законодательное Собрание региона, не может решать проблемы транспартийной политики по ряду причин. В частности, потому, что:
– формат его деятельности на эти проблемы принципиально не «заострен» и имеет медленную временную ритмику, не адаптированную к условиям модернизации;
– он выявляет и законодательно выражает региональные интересы субъекта Российской Федерации, которые заведомо не отражают всей суммы территориальных интересов региона;
– не все действующие в регионе партии в нем представлены;
– указанный орган никак не способен реагировать на действующие в регионе «рынки морали», моральные процессы присвоения и лишения уважения;
– транспартийная политика требует новых коммуникационных технологий, основанных на мобилизации креативного потенциала партий с целью выявления и оценки, а также реализации всех интересов территории;
– региональное Законодательное Собрание нельзя отнести к числу специализированных институтов модернизации;
– межпартийность представительного органа власти формируется не в порядке самоорганизации.
В качестве «кабинета» региональной транспартийной политики предлагается рассматривать региональное политическое совещание (РПС). Его главная функция и предмет деятельности – согласование партийно-политических позиций при выявлении и продвижении региональных интересов в условиях модернизации, а также развитие и пропаганда инновационных политических решений. В РПС включаются представители всех партий, действующих в регионе, по их свободному волеизъявлению. РПС считается созданным, если в него вошли представители не менее трех партий.
Нужно сказать, что идея РПС в разных вариантах в последнее время уже не раз обсуждалась различными партийно-политическими силами региона, особенно партией «Яблоко», которая, в частности, акцентирует внимание на том, что политические проблемы экологии, семейных и гендерных отношений, «малой родины» транспартийны по самой своей природе. Между прочим, принцип «единства в многообразии» поднимался на щит еще политиками Тверского княжеского Дома.
Публикация профессора Комарницкого льет воду на мельницу названной идеи.
Думается, что региональное политическое совещание, демонстрируя «работу обеими руками», будет способно доказать, что политическая кооперация лучше политической конкуренции.
Владимир ГАЙДУКОВ, доцент Тверского государственного университета, кандидат философских наук
Добавить комментарий